Ультиматум Борна - Страница 207

207

— Потому что я не могу пребывать в неведении и не хочу уезжать на десять тысяч миль от тебя. Уж извини, но я беспокоюсь за тебя, мистер Борн . И забочусь о тебе.

Джейсон посмотрел на нее из тени, радуясь, что она не может разглядеть его глаза.

— Будь разумной, подумай головой, — сказал он холодно, неожиданно почувствовав себя старым, слишком старым для столь очевидно ложной нехватки чувств. — Мы знаем, что Карлос в Москве, и Крупкин идет за ним по пятам. Дмитрий организовал нам полет на завтрашнее утро, и мы будем под защитой КГБ в самом строгом городе мира. Чего еще можно желать?

— Тринадцать лет назад в Нью-Йорке ты был под защитой правительства Соединенных Штатов, и это тебя не очень-то спасло.

— Здесь есть большая разница. Тогда Шакал точно знал, куда я направлялся и когда должен был там оказаться. Теперь же он понятия не имеет даже о том, что мы знаем, что он в Москве. У него другая забота — и немалая для него, и при этом он думает, что мы здесь, в Париже: он приказал своим людям продолжать искать нас.

— Что вы будете делать в Москве?

— Решим, когда будем там. Но что бы мы ни делали, это лучше, чем в Париже. Крупкин не сидит сложа руки. Они установили слежку за всеми высокопоставленными офицерами на площади Дзержинского, знающими французский. Он сказал, что французский значительно сузил поиск и скоро что-то случится… Все преимущества на нашей стороне. А когда это произойдет, мне нужно, чтобы я не беспокоился о тебе здесь.

— Это лучшее, что ты сказал за последние тридцать шесть часов.

— Пусть так. Тебе следует быть с детьми, и ты знаешь это. Ты будешь вне досягаемости и в безопасности… и детям ты нужна. Миссис Купер — чудесная женщина, но она им не мать. К тому же, твой брат наверняка уже приучил Джеми курить свои кубинские сигары и играть в «Монополию» на настоящие деньги.

Мари подняла глаза на мужа, на ее губах и в голосе блеснула нежная улыбка.

— Спасибо за шутку, она была к месту.

— Не исключено, что это правда — про твоего брата, в смысле. И если среди персонала есть миловидные женщины, то весьма вероятно, что наш сын уже потерял девственность.

– Дэвид! — Борн молчал. Мари усмехнулась и продолжила: — Пожалуй, я действительно не могу с тобой спорить, у меня нет больше аргументов.

— А были бы, ты несомненно продолжала бы спорить, доктор Сен-Жак. Уж это я за последние тринадцать лет усвоил.

— Но я по-прежнему не понимаю этой безумной поездки до Вашингтона! Отсюда до Марселя, потом в Лондон, потом в Даллес. Было бы гораздо проще сесть на самолет в Орли и приземлиться в Штатах.

— Это идея Питера Холланда. Он сам встретит тебя, так что спросишь у него лично; он слишком многого не говорит по телефону. Я думаю, он не хочет иметь дело с французскими властями, боясь утечки информации через людей Карлоса. Одинокая женщина с обычным именем на популярных рейсах, пожалуй, лучшая маскировка.

— Я больше времени проведу в аэропортах, чем в воздухе.

— Возможно, так что прикрывай свои чудные ножки и носи с собой библию.

— Мило, — сказала Мари, коснувшись его лица. — Я снова слышу тебя, Дэвид.

— Что? — и снова Борн не ответил теплом.

— Ничего… Сделай мне одолжение?

— Какое? — отдаленно спросил Джейсон.

— Верни мне Дэвида.

— Давай спросим, что там с самолетом, — резко сказал Борн, взял ее за локоть и повел обратно внутрь. Я старею — уже старик — и я не могу больше быть тем, кем я не являюсь. Хамелеон ускользает, воображение уже не работает, как раньше. Но я не могу сейчас остановиться! Только не сейчас! Прочь от меня, Дэвид Вебб!

Как только они вернулись в терминал, раздался телефонный звонок. Клерк поднял трубку.

— Да? — секунд пять он слушал. — Мерси, — сказал он, повесил трубку и обратился по-французски к четырем заинтересованным людям: — Звонили из башни. Самолет из Поитиерса приземлится минуты через четыре. Пилот просит вас, мадам, быть уже готовой к его прибытию: он хочет успеть взлететь до приближения погодного фронта, идущего на восток.

— Я тоже, — согласилась Мари и поспешила к Алексу Конклину и Мо Панову.

Прощания были краткими, объятия — крепкими, слова — сердечными. Борн снова повел жену наружу.

— Я только сейчас подумала: куда девались люди Крупкина? — спросила она, когда они вышли через ворота на освещенную полосу.

— Они не нужны нам, — ответил он. — Мы засветили советский лимузин на Монтейне, теперь за их посольством наверняка установлена слежка. Поэтому лучше не делать лишних движений, таких как рассаживающиеся по машинам и выезжающие охранники, чтобы не вызвать подозрений.

— Понятно.

Послышался нарастающий шум сделавшего круг над аэродромом и заходящего на посадку реактивного самолета.

— Я так люблю тебя, Дэвид! — сказала Мари, подняв голос, чтобы перекричать рев приближающегося самолета.

— Он тоже тебя любит, — сказал Борн; внутри него шла борьба. — Я очень тебя люблю.

Самолет был отчетливо виден между рядами янтарных огней: белая пулеподобная машина с короткими треугольными крыльями, придававшими ему вид рассерженного летучего насекомого. Пилот развернул и остановил самолет, автоматическая дверь пассажирского отсека выдвинулась и отъехала вверх, металлическая лестница опустилась к земле. Джейсон и Мари побежали ко входу.

Это было как неожиданный порыв убийственного ветра, сметающего все и неудержимого — бушующий ветер смерти! Выстрелы . Автоматическое оружие — два: одно ближе, другое дальше. Полетели осколки стекла, древесные щепки, пронзительный крик из терминала возвестил смертельное попадание.

207