Ультиматум Борна - Страница 249

249

Дорога, покрытая гравием! До ворот американского комплекса оставалось меньше ста ярдов… Гравий? Пропитанный бензином! Заряды пластида еще не сработали, но сделают это в любой момент, создав стену огня, которая захватит джип вместе с водителем! Вдавив акселератор в пол, Джейсон помчался к воротам. Они были покинуты — и железный барьер опущен! Он ударил по тормозам, заскользив по гравию, и остановился, надеясь вопреки здравому смыслу, что ни одна искорка не вылетит наружу и не подожжет гравий. Положив фонтанирующую дымом шашку на металлический пол, он ловко достал из карманов две драгоценные гранаты, с которыми ему очень не хотелось расставаться, выдернул чеки и швырнул их к воротам. Мощные взрывы разнесли баррикаду и, естественно, подожгли гравий, языки пламени охватили его! У него не оставалось выбора; он выбросил горячую шашку и понесся по огненному тоннелю в последний и самый большой новгородский комплекс. В тот же миг взорвалась бетонная будка охранников у «английской» границы; стекло, камни и обломки металла полетели во все стороны.

Он был так увлечен стремлением скорее добраться к «испанскому» переезду, что еле помнил уменьшенные копии американских городов, и уж тем более кратчайший маршрут к тоннелю. Он просто следовал указаниям молодого Бенджамина. Но хорошо помнил, что этот выросший в Калифорнии тренер не раз говорил про «прибрежную дорогу — как Шоссе номер Один, старик, до самого Кармела!» Это были, конечно же, ближайшие к Волхову улицы, которые по очереди превращались, в нарушение географической последовательности, в побережье «Мейна», в реку Потомак в «Вашингтоне» и северные воды пролива Лонг-Айленд, где находилась военно-морская база в «Нью-Лондоне».

Безумие достигло и «Америки». Полицейские машины, визжа сиренами, носились по улицам, одни люди кричали в рации, другие выбегали из домов и магазинов, крича об ужасном землетрясении, постигшем этот берег Волхова, еще более ужасном, чем катастрофа в Армении. Даже перед очевидным фактом разрушительного проникновения, руководители Новгорода не хотели открывать истину. Можно было подумать, что сейсмологи всего мира забыты, будто их открытий никогда и не существовало. Исполинские подземные силы не вздымались единым ударом; напротив, они работали последовательно, посылая разрушительные удары с севера на юг. Но разве кто станет спрашивать власть в панике попыток выживания?

А узнали они все где-то через десять минут после разрушения большей части «Великобритании». Борн уже видел компактные, миниатюризированные очертания «Вашингтона, округ Колумбия», когда и здесь начались возгорания. Первым в огне исчезла деревянная модель купола Капитолия, звук его взрыва долетел через миллисекунды; он с легкостью взлетел в желтое небо, как и следовало ожидать от почти невесомой фальшивки. Спустя несколько мгновений — всего несколько мгновений , — Вашингтонский монумент в травянистом парке разметал отдаленный взрыв, будто его фундамент был подкинут мощной машиной. В следующую секунду пламя охватило макет Белого Дома, но взрывы в нем были плохо слышны и видны: Пенсильванская авеню уже пылала яростным пламенем.

Борн знал , где его теперь искать. Тоннель находился между «Вашингтоном» и «Нью-Лондон, Коннектикут»! Не больше чем в пяти минутах! Он направил джип вниз к улице, идущей вдоль реки, и снова оказался в испуганной, истеричной толпе. Полиция кричала в мегафоны, сначала на английском, потом на русском языках, объясняя ужасные последствия, если кто-нибудь попытается переплыть реку, прожекторы выхватывали из воды тела неудачников из северных комплексов.

— Тоннель, тоннель! Откройте тоннель!

Крики из толпы слились в единый рев, который нельзя было игнорировать; подземный тоннель вот-вот будет взят приступом. Джейсон выскочил из окруженного джипа, сунув в карманы оставшиеся три шашки, и стал пробивать себе дорогу, яростно работая локтями и плечами, через толпу. Без особого успеха. Тогда он достал шашку и зажег ее. Огненный фонтан возымел эффект; жар и огонь ускорили процесс. Он побежал сквозь толпу, расталкивая всех на своем пути, тыча ослепительным фонтаном в испуганные лица, пока не достиг кордона охранников в военной форме Соединенных Штатов. Это был нонсенс, безумие! Весь мир сошел с ума!

Нет! Вон там! В огороженной забором парковочной площадке стоял грузовик с цистерной! Он прорвался через кордон, размахивая компьютерной карточкой, и подбежал к солдату с самыми старшими знаками отличия на форме, полковнику с АК-47 у пояса. Более панического офицера такого высокого звания он не видел со времен Сайгона.

— Мое идентификационное имя — «Арчи», и вы можете проверить это немедленно. Даже если я отказываюсь говорить на нашем языке — только по- английски! Это ясно? Дисциплина есть дисциплина!

— Ну и что? — воскликнул офицер по-русски, потом сразу переключился на английский с ужасающим бостонским акцентом. — Конечно, мы вас знаем, — прокричал он, — но что я могу сделать? Это результат заговора!

— Проходил ли кто-нибудь через тоннель за последние, скажем, полчаса?

— Никто, абсолютно, ни одна живая душа! Нам приказано держать тоннель закрытым любой ценой!

— Хорошо… Включите громкоговорители и разгоните толпу. Скажите им, что кризис закончился, и опасности больше нет.

— Как? Всюду пожары, взрывы повсюду!

— Они скоро закончатся.

— Откуда вы это знаете?

— Я знаю! Делайте, как я сказал!

— Делайте, как он сказал! — проревел голос за спиной Борна; это был Бенджамин, его лицо и рубашка были все в поту. — И я очень надеюсь, ты знаешь, что говоришь!

249